1. Словари
  2. Католическая энциклопедия
  3. ТЕОЛОГИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ

ТЕОЛОГИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ

(исп. Teología de la liberación, англ. Liberation theology) – христианская школа теологии, в особенности в римско-католической церкви. Два главных принципа теологии освобождения: 1) вопрос об источнике греха; 2) идея о том, что христиане должны использовать во благо таланты, данные им Богом, включающие интеллект и, в частности, науку. Теологи данного направления используют социологию и экономические науки для изучения феномена бедности, считая, что бедность является источником греха. В 60-х гг., когда начало развиваться это направление мысли, в социальных науках Латинской Америки доминировали марксистский активизм и методологии, основанные на историческом материализме и повлиявшие на развитие теологии освобождения. Этическим последствием прочтения Библии в новой перспективе стало то, что многие из теологов приняли активное участие в политической жизни и считали, что Иисус Христос – не только Утешитель, но также и Освободитель угнетенных. Христианской миссии дается особая роль защиты справедливости для бедных и угнетенных, особенно через политическую деятельность. Некоторые элементы теологии освобождения отвергаются католической церковью.
В начале идеи теологии освобождения развивались преимущественно в католической церкви после Второго Ватиканского собора. Теология освобождения часто понимается как форма христианского социализма, получив широкое распространение в Латинской Америке и среди иезуитов, однако ее влияние в католицизме пошло на спад после того, как Кормас МакКрори издал акт об ее официальном осуждении в 1980-х гг., а теологи освобождения стали преследоваться папой Иоанном Павлом II, что привело к спаду ее развития.
Действующий папа, Бенедикт XVI, также известен как противник некоторых течений теологии освобождения; он, будучи главой Конгрегации доктрины веры несколько раз вынес осуждение этих течений.
Социологические данные, открытые данные исследования базовых ценностей в мире (англ.World Values Survey), проведенного профессором Мичиганского университета Рональдом Инглхартом, свидетельствуют о том, что в последнее время среди регулярных прихожан католической церкви в среднем по планете сила левых убеждений по шкале значений от 0 до 10 составляет 3. Эти данные говорят о том, что христианский социализм и христианская левая до сих пор остаются значительным явлением во многих странах.
Самыми известными представителями теологии освобождения были священники Густаво Гутьеррес Мерино (Перу), выпустивший в 1973 г. первую книгу о теологии освобождения «История, политика и спасение в теологии освобождения» (Historia, política y salvación de una teología de liberación), а также Леонарду Бофф (Бразилия). Теология освобождения ставит перед собой задачу ответить на вопрос, стоящий перед христианами Латинской Америки: как быть христианами ан угнетенном континенте? Как сделать так, чтобы вера не отчуждала, а освобождала? Многие священники и духовные наставники разделяют и практикуют положения теологии освобождения в разных странах Латинской Америки.
Давним сторонником теологии освобождения является действующий президент новой социалистической Венесуэлы Уго Чавес:
"Он (Иисус) был со мной в трудные времена, в самые страшные моменты жизни. Иисус Христос, несомненно, был исторической фигурой — он был повстанцем, одним из наших, антиимпериалистов. Он восстал против Римской Империи. Ибо кто мог бы сказать, Что Иисус был капиталистом? Нет. Иуда был капиталистом, взяв свои сребренники! Христос был революционером. Он восстал против религиозных иерархий. Он восстал против экономической власти того времени. Он предпочел смерть для защиты своих гуманистических идеалов, и он жаждал перемен. Он был нашим Иисусом Христом."
Обзор
В сущности, теология освобождения исследует возможность борьбы с бедностью, подавляя ее источник, которым является грех. Таким образом исследуется отношение между христианской теологией (особенно римско-католической) и политической деятельностью, особенно в области социальной справедливости, бедности и прав человека. Основным методологическим нововведением теологии освобождения является рассмотрение теологии с точки зрения бедных и угнетенных. Как говорил Йон Собрино (Jon Sobrino), бедные являются привилегированным каналом божьей благодати. Филлип Берриман говорил, что теология освобождения – это «толкование христианской веры через страдания бедных, их борьбу и надежды, а также критика общества, католической веры и христианства глазами бедных». Однако в данном направлении теологии не существует единства доктрины или действия. Теология освобождения является не законченной доктриной, а общим обозначением многих теологических направлений, имеющих схожие принципы.
Некоторые теологи обращают особое внимание на те части Библии, где миссия Иисуса описывается не как принесение мира (социальный порядок), но принесение меча (социальные конфликты), напр. Мтф. 10:34, Лк. 22:35-38 и Мтф. 26:51-52. Эти места из евангелий понимаются (многими буквально) как призыв к вооруженной борьбе для достижения справедливости как христианской миссии. Также уделяется внимание марксистским концепциям, таким как перманентная классовая борьба.
Теология освобождения указывает на самореализацию (англ. self-actualization) человечества как часть божественного промысла.
Кроме преподавателей в некоторых римско-католических университетах и семинариях, теологи освобождения встречаются и в протестантских школах. Они стремятся иметь прямой контакт с бедными, и толкование священного писания в этом ключе они называют «праксисом».
История
У истоков теологии освобождения стояло движение первичных общин, появившееся в 1957 г. в Бразилии, которое уже в 1964 г. было включено в «Первый национальный пасторский план на 1965-70 гг.». Там же, в Бразилии, магистр Северо-востока Паулу Фрейре разработал новый метод ликвидации безграмотности в процессе развития сознания. В этом движении участвовало также движение студентов и рабочих «Католическое действие» и интеллектуалы-католики. Некоторые христиане начали использовать марксистские концепции для проведения анализа общества. Ричард Шолл, пресвитерианский миссионер, поставил вопрос, имеет ли революция также теологическое значение. Он вместе с несколькими молодыми протестантами начал обсуждать эти темы с доминиканскими священниками и католическими интеллектуалами.
Источником вдохновения для этого латиноамериканского движения были европейские священники-рабочие. Кардинал Эммануэль Сюар (фр. Emmanuel Suhard) из Парижа основал «Французскую миссию», позволяя некоторым священникам работать на фабриках, чтобы включиться в круг рабочего класса. Знаменитый доминиканец Жак Лёв (фр. Jacques Loew) работал грузчиком на баржах марсельского порта, как и священник Мишель Фавро, погибший от производственной травмы. В 1950 г. вышла книга аббата Годена «Франция: миссионерская земля?» Рабочих священников обвинили в связях с коммунистами и осудили в Риме за подрывную деятельность. В те годы одна мирянка, Мадлен Дебрель (фр. Madeleine Delbrêl), описала свой опыт работы среди рабочих Иври в книгах «Мы, люди улицы» и «Евангелие в рабочих кварталах Парижа». В 1954 г. папа Пий XII призвал всех рабочих священников вернуться к своей пасторской работе в приходах или войти в состав своих религиозных общин. Рабочие священники были реабилитированы после Второго Ватиканского собора в 1965 г.
Другим важным источником развития теологии освобождения была жизнь и революционная деятельность колумбийского священника Камило Торреса (1929-1966), в конце своей жизни сражавшегося в рядах Национальной освободительной армии Колумбии (ELN) и погиб в своем первом бою с колумбийской регулярной армией. Падре Камило Торрес стал истинным примером для подражания для священников и мирян-католиков, продолжающих дело Торреса не только в Колумбии, но и во всей Америке. Астурийский священник Гаспар Гарсия Лавиана, находясь под влиянием теологии освобождения, взялся за оружие, поняв, что мирным путем политических реформ не устранить ту ужасную нищету, которую он постоянно наблюдал в Никарагуа при правлении президента Сомосы. Как и многие, падре Гарсия Лавиана изменил свое сознание благодаря теологии освобождения и посвятил свою жизнь освобождению угнетенного народа.
Еще одним источником вдохновения для теологии освобождения была борьба за гражданские права, которая в свое время помогла неграм США во главе с Мартином Лютером Кингом (1929-1968) завоевать свои права. Черную теологию освобождения пропагандировали Джеймс Х. Коун (James H. Cone) и другие. В ЮАР черная теология освобождения была одним из орудий борьбы с апартеидом. В остальной Африке теология ставила под вопрос правомерность завоевания, порабощения и колонизации народов Африки европейским христианством и рассматривала проблему абсолютной нищеты в большинстве африканских стран как следствие этого. В Азии теология «миньчун» (кор. minjung – «из народных масс») и «крестьянская теология» в Филиппинах (разработанная Чарльзом Р. Авила) имели много общих черт с латиноамериканской теологией освобождения.
Теология освобождения появилась в Латинской Америке во вполне определенный исторический момент. В течение столетий Латинская Америка не имела свою теологию, а всегда перенимала ее европейский вариант. Поэтому зависимость Латинской Америки от мира развитых стран была не только экономической и политической, но также церковной и теологической.
CELAM (порт. Conselho Episcopal Latino Americano – Латиноамериканский Епископальный Совет), созданный в 1955 г. в Рио-де-Жанейро (Бразилия) подтолкнул Второй Ватиканский собор (1962-65) к выработке более социально-ориентированной позиции. В течение следующих 4 лет CELAM готовился к Медельинской конференции в Колумбии. Кардинал Альфонсо Лопес Трухильо, центральная фигура в Медельине, позднее перебравшийся в Ватикан, заявил, что собрание епископов официально поддержало версию теологии освобождения, подобную той, которая была принята ватиканской Конгрегацией доктрины веры в 1984. Все началось с 10-й Встречи CELAM в Мар-дель-Плата и послания папы Павла VI к латиноамериканским епископам «Церковь и проблемы». Кардинал Лопес Трухильо, излагая свой взгляд на исторические события тех времен, говорил, что у истоков теологии освобождения стояла созданная CELAM’ом «Интеллектуальная рабочая группа» (Reflection Task Force), председателем которой он являлся, и бразильский теолог из Принстона Рубем Альвеш, написавший в 1968 г. книгу «К теологии освобождения».
Среди всех опубликованных работ о теологии освобождения в 1970-е гг. одной из наиболее известных является книга перуанского католического священника Густаво Гутьерреса «Теология освобождения», написанная в 1972 г., в которой он теоретически сочетал марксизм и социально-христианские учения, характерные для социалистического течения в христианстве, испытывавшего влияние «Движения католических рабочих» и французской христианской молодежной рабочей организацией «Рабочая христианская молодежь» (фр. "Jeunesse Ouvrière Chrétienne"). Также определенное влияние на него оказала книга Пола Готье «Бедные, Иисус и церковь» (1965 г.).
CELAM сам по себе никогда не поддерживал теологию освобождения, которая осуждалась Ватиканом, а папа Павел VI после Собора 1962-65 гг. препятствовал развитию этого движения. Кардиналу Саморе, ответственным за отношения между Римской Курией и CELAM в качестве главы Епископской латиноамериканской комиссии, было приказано положить конец этой ориентации в теологии, признанной противоречащей учению католической церкви.
После избрания в 1972 г. кардинала Лопеса Трухильо генеральным секретарем CELAM в Латинской Америке начало набирать силу другое освободительное течение. Оно оказалось вполне ортодоксальным и стало доминирующим в CELAM’е и в Римской Курии после Всеобщего собрания латиноамериканских епископов в Пуэбле в 1979 г.
В 1979 г. на конференции CELAM в Пуэбле экклезиастическая реориентация была воспринята в штыки более либеральной частью клира, разделявшей концепцию «преференций для бедных», разработанной епископом Рикардом Дюраном, председателем комиссии по бедности в Медельине.
Индийский теолог Себастьян Каппен опубликовал в 1977 г. книгу «Иисус и свобода», введение к которой написал французский активист Франсуа Утар. В 1980 г. Святая Конгрегация доктрины веры попросила главу «Общества Иисуса» (членом которой был Каппен) подвергнуть эту книгу критике. Каппен ответил на это памфлетом «Цензура и будущее азиатской теологии». Больше Ватикан не предпринимал никаких действий по этому вопросу.
Новая тенденция осуждения марксистского течения в теологии освобождения пошла от кардинала Йозефа Ратцингера (в настоящее время папа Бенедикт XVI) и от папы Иоанна Павла II. Эта тенденция называлась «теология умиротворения» и имела большой успех среди служителей церкви и мирян в Латинской Америке. Однако «Нью-Йорк Таймс» накануне визита папы Бенедикта XVI в Бразилию в 2007 г. писала, что теология освобождения остается популярной в Латинской Америке, и в одной лишь Бразилии имеется более миллиона кружков по чтению и толкованию Библии в этом направлении.
Основные идеи
Некоторые принципы и цели теологии освобождения:
1. Христианское спасение недостижимо без экономического, политического, социального и идеологического освобождения как значимого признака человеческого достоинства.
2. Уничтожение эксплуатации, произвола и несправедливости этого мира.
3. Гарантировать всем доступное образование и здравоохранение.
4. Освобождение народа как осознание им социально-экономической действительности в Латинской Америке.
5. Реальное положение жизни большинства латиноамериканцев противоречит божественному промыслу, а бедность является общественным грехом.
6. Существуют не только грешники, но и жертвы греха, нуждающиеся в справедливости и защите. Все мы грешники, но нужно четко различать жертву и палача.
7. Бедные всегда должны осознавать, что они вовлечены в процесс классовой борьбы.
8. Переход к демократической системе углубит осознание массами того, кто является их истинными врагами на пути преобразования существующей системы.
9. Создание «нового человека» как обязательное условие закреплений результатов изменений в обществе. Солидарная и творческая личность в противопоставление капиталистическому спекулятивному менталитету и духу наживы.
10. Свободное принятие евангельской доктрины: сначала обеспечить человеку достойные условия жизни, и лишь потом приобщать его к вере, если он того желает.
Основным достоинством теологии освобождения является то, что, в отличие от других теологических и философских постулатов, теология освобождения является вторичной, т.е. она возникает из опыта жизни и работы с бедными и для бедных, из ужаса нищеты и несправедливости, из понимания возможностей угнетенного народа создавать свою собственную историю и преодолеть страдания. Это не плод умственных размышлений, имеющих мало общего с реальностью.
Теологическая и понятийная основа
«Несправедливость и бесчеловечность растут в индустриальных странах, глобализация экономики помогают нам восстановить солидарность между нашими обществами. Теология освобождения в Латинской Америке представляет собой первую альтернативу капитализму. Рыночные отношения пронизывают все и вся. Поэтому теология освобождения не может больше оставаться одним только латиноамериканским явлением, а должна стать общемировым достоянием». Крупнейший апологет теологии освобождения, иезуит и мученик Игнасио Ельякурия (Ignacio Ellacuŕia) провозгласил новую цивилизацию, цивилизацию бедных в противоположность цивилизации богатых, которая как новый Молох пожирает людей и планету. Он осуждает богатство за обнищание и угнетение на планете, за безразличие в сердце богатого и развитого мира. Ельякурия и Собрино сравнивают смерть людей в бедном мире Юга с жертвоприношением Яхве и говорят об обладании ими стихийной, иисусовой святости.
Исходя из этой же идеи существования церкви бедных, протестантский теолог Юрген Мольтманн, находясь под влиянием вышеприведенных слов, провел серию конференций на тему теологии освобождения в течение 1999 г. для католической церкви Германии.
Отношение между католицизмом и бедностью всегда было основным в истории и распространении католической веры. Встречая то поддержку, то критику в свой адрес, теология освобождения в своем особенном стиле несла христианское евангелие как в развитые, так и в бедные страны.
Ее философия заключается в осуждении бедности и в опоре на нее. Ставший известным в католическом мире после издания своей книги «История, политика и спасение в теологии освобождения», иезуитский священник из Перу Густаво Гутьеррес Мерино еще в 1968 на епископской конференции CELAM обратил внимание на важность правильных отношений между католической церковью и бедными, и свою позицию он изложил в своей книге.
Реакция католической церкви
В официальных заявлениях Ватикана, включая папские, теология освобождения объявляется мало совместимой с официальными положениями католического учения об обществе, и поэтому большая часть ее положений должна быть отвергнута. В основном ортодоксальная церковь критикует использование марксизма и особенно диалектический материализм и тенденции к объединению с революционными движениями (характерные для Камило Торреса, Жана-Бертрана Аристида и Эрнесто Карденаля).
Несмотря на преобладание в CELAM сторонников ортодоксии, со времен конференции в Сукре в 1972 теология освобождения пользовалась большой степенью поддержки в некоторых кругах, особенно в Южной Америке. На конференции в Пуэбле для ортодоксальных епископов появилась возможность снова взять под контроль радикальные элементы теологии освобождения, но результаты были крайне неопределенными.
В то время, когда теология освобождения набирала силу в Латинской Америке, папа Иоанн Павел II начал свой наставнический курс, произнеся речь при открытии конференции CELAM в Пуэбле в 1979 г. Он критиковал радикальную теологию освобождения, говоря, что «это представление Христа как политической фигуры, революционера, подрывного элемента из Назарета не вяжется с катехизисом церкви».В то же время он выразил озабоченность «постоянно растущим благосостоянием богатых за счет растущей нищеты бедных». Он также заверил, что институт частной собственности «должен вести к более справедливому и равному распределению благ … и если принцип общего блага потребует того, не нужно колебаться производить экспроприацию, но делать это правильно». В качестве взвешенного подхода он предложил отказаться как от необоснованного возвеличения, так и от огульного осуждения кого или чего-либо.
Группа теологов освобождения, официально недопущенных на конференцию в Пуэбле, с помощью симпатизирующих им епископов провели параллельный семинар и частично добились того, что нарушили планы ортодоксальных епископов навязать им итоговые документы конференции. За время 4-часовой речи папы Гутьеррес и другие его единомышленники подготовили опровержение на 20 страницах и пустили его по рядам. По данным социально-политического исследования в Латинской Америке, 25% итоговых документов конференции в Пуэбле были написаны теологами, которых даже не пригласили на конференцию. Кардинал Лопес Трухильо считает это утверждение «невероятным преувеличением». Однако, он признает, что было оказано давление со стороны 80 марксистских «либерационистов», не принимавших участие в конференции. Но, несмотря на официальное осуждение теологии освобождения католической церковью, а также многими представителями латиноамериканского мирянства, движение все еще продолжает существовать в некоторых областях даже после конференции в Пуэбле.
Бывший кардинал Ратцингер, сегодняшний папа Бенедикт XVI, был непримиримым противником некоторых элементов теологии освобождения. Через Конгрегацию доктрины веры, возглавляемую Ратцингером, Ватикан дважды (в 1984 и 1986 гг.) осуждал склонность теологии освобождения к марксизму и насилию. Например, Леонарду Бофф был временно отстранен от своих обязанностей, а других недвусмысленно заставили замолчать. Однако, Ратцингер приветствовал течения в движении, отвергающие насилие и подчеркивающие ответственность христиан за бедных и угнетенных».
В марте 1983 г. Ратцингер опубликовал «десять наблюдений» аспектов теологии Гутьерреса, где он обвинил Гутьерреса в политическом толковании Библии и в поддержке мирского мессианизма:
1. С теологической точки зрения, марксистский анализ не является научным инструментом для теолога, который, прежде чем использовать какой-либо метод исследования действительности, должен преимущественно использовать критический анализ познаваемой природы, а не социальный или экономический.
2. Кроме того, марксизм представляет собой тоталитарную концепцию, непримиримую с христианским откровением, как в целом, так и в частностях.
3. Эта тоталитарная концепция основывается на понятии праксиса, делающего из общей истины истину частичную, т.е. относительную в определенный диалектический момент.
4. Насилие классовой борьбы есть также насилие над любовью одних к другим и над единством всех во Христе; эта концепция является чисто структуралистской, оправдывающей это насилие.
5. Говорить, что Бог становится историей, светской историей, значит впадать в историческую несостоятельность и путать Царство Божие и его становление с чисто человеческим освободительным движением, что противоречит вере и церкви.
6. Кроме того, это подразумевает, что богословские добродетели веры, надежды и чистоты получают новое содержание типа «верности истории», «уверенность в будущем» и «преференция для бедных», которые в действительности отрицают их богословское существо.
7. Политизация положений веры и богословских суждений ведет к тому, что человек, принадлежащий в силу своей добродетели к миру богатых, объявляется классовым врагом, с которым нужно бороться.
8. Все это ведет к классовому разделению, нетерпимому внутри церкви, и к отрицанию ее священной иерархической структуры, «разделяя мистическое тело Христа на два течения – «официальное» и «народное», что можно наблюдать на недавнем примере в Никарагуа».
9. Новая герменевтика теологов освобождения ведет к новому, преимущественно политическому толкованию Священного писания, к выборочности и произволу выбора мест из священных текстов, извращая радикальную новизну Нового Завета, что есть освобождение греха, источник всех зол.
10. Это есть также отказ от традиции как источника веры и недопустимое разделение на «Иисуса истории» и «Иисуса веры», происходящее за спиной церковного магистрата.
Ратцингер также заявил, что влияние марксизма опосредовано преобладанием «ортопраксиса» (orthopraxis) над ортодоксией. Наконец, в этом документе утверждается, что либерационистские концепции неизбежно подогревают подобные классовые конфликты внутри самой церкви, что логически ведет к отрицанию иерархии. В 1980-е и 1990-е гг. Ратцингер продолжал осуждение этих течений теологии освобождения, запретив священникам-диссидентам учить доктринам от лица католической церкви и исключив из лона церкви Тиссу Баласурия в Шри-Ланке за нарушение этого запрета.
Во время своей поездки в столицу Никарагуа Манагуа папа Иоанн Павел II подверг критике то, что он называл «народной церковью», движение, частично находившееся под влиянием «первичных церковных общин» (англ. ecclesial base communities – CEB), за поддержку классовой борьбы, за замещение католической церковной иерархии системой выборов на основе учености кандидата и за поддержку никарагуанским священством сандинистов. Папа напоминал о своей абсолютной власти над церковью в качестве Вселенского Пастыря в соответствии с каноническим законом и учением церкви.
Противники теологии освобождения рассматривают это направление довольно узко. Они критикуют «либерационистов» за то, что они не заняты созерцанием Бога или изучением трудов отцов церкви, но используют библейские тексты для своей политической и социальной идеологии. В пример приводят насыщение 5000 Иисусом. Делал ли он это лишь для того, чтобы накормить людей, не евших целый день, или он (подобно тому, как он ходил по воде) пытался явить людям свою божественную природу?
Некоторые теологи освобождения, например, Самуэль Руис, придерживаются мнения, что теология является рефлексивным инструментом, который следует туда, куда ему укажут, в данном случае, куда укажут бедные. Другие, такие, как Йон Собрино, отрицают все выдвинутые ранее обвинения и указывают на факт того, что большинство из них относятся к деятельности, получившей соответствующее церковное одобрение.
Практика теологии освобождения
Самое радикальное в теологии освобождения было не в теоретических работах образованных священников и ученых, а в социальной организации, а точнее, в реорганизации церковной практики по модели «первичных христианских общин» (англ. Christian base communities). Теология освобождения, несмотря на ее доктринальную кодификацию в работах Гутьерреса, Боффа и других, на практике имела в своей основе движение снизу вверх, когда схему проповедей и суточных богослужений готовят сами мирские прихожане, а не иерархия ортодоксальной церкви.
Журналист и писатель Пенни Лерну (Penny Lernoux) подробно описывал этот аспект теологии освобождения в своих многочисленных работах.
Далее, понятие «преференция для бедных» делало практику (технически более точным было бы назвать ее «праксисом», используя термин Грамши и Паулу Фрейре) не менее важной (если не более), чем вера; считалось, что в теологии освобождения «ортопраксис» преобладает над «ортодоксией». Первичные общины представляли собой малые собрания, обычно за пределами церкви, на которых обсуждались места из библии или служилась месса. Они были особенно распространены в сельских районах Латинской Америки, где не хватало приходских священников и большое значение придавалось участию мирян в богослужении. В мае 2007 г. в одной только Бразилии действовало 80.000 первичных общин.
Перспективы
Некоторые ученые считают, что теология освобождения в Латинской Америке уже отжила; мечта, убитая никарагуанской и сальвадорской революциями, поражение мирового социализма в 1989 г. и «конец истории» свидетельствуют о торжестве мирового капитализма. Но в одной своей очень интересной работе Иван Петрелла (Ivan Petrella) доказывает, что это неверное мнение и что теология освобождения до сих пор не утеряла актуальности своей концепции «преференции для бедных» в мире. Актуализация этого исторического проекта возможна через применение методов бразильского исследователя проблем законодательной и законоприменительной практики Роберту Унжера (порт. Roberto Unger).
Таким образом станет возможной адекватная оценка основополагающих концепций теологов освобождения о неприятии капитализма и о преимуществах социализма. Петрелла убеждает в необходимости воссоздания этих концепций, а также концепций демократии и собственности. В этой связи он проводит подробный анализ форм демократии и капитализма, существующих в США и в Европе, и приводит свои далеко идущие соображения о будущем теологии освобождения.
Во время глубокого кризиса мировой системы капитализма группа ученых-социологов и теологов в составе Андреаса Мюллера (Andreas Mueller), Арно Тауша (Arno Tausch) и Пауля М. Цуленера (Paul M. Zulehner) вновь подняли вопрос об актуальности теологии освобождения. Возникнув как результат борьбы бедных церквей мирового Юга, обсуждение ее «за» и «против» преобладало в церковном дискурсе в течение 1970-х и 80-х гг.
Аналитическим инструментом для теологии освобождения стала теория зависимости (англ. dependency theory). Но, начиная с падения Берлинской стены, мировая экономика кардинально изменилась, превратившись в поистине глобализованную капиталистическую систему в 1990-е гг. Никто из социологов, придерживающихся традиции теории зависимости, или близким им по взглядам теологов никогда не мог представить себе всю силу азиатского и российского экономического кризисов.
Стены пали, но бедность и социальная поляризация распространились на все страны. Отвергая в начале марксистскую идеологию теологии освобождения, Ватикан и многие другие институты христианской церкви радикально перешли на позицию «преференции для бедных» в 1980-х и 90-х гг.
Родственные движения
• Движение безземельных рабочих в Бразилии (порт. Movimento dos Trabalhadores Rurais Sem Terra)
• Лавалас в Гаити (фр. Lavalas)
• Абахлали басеМджондоло в ЮАР (Abahlali baseMjondolo)

Смотреть больше слов в «Католической энциклопедии»

ТЕРЕЗА АВИЛЬСКАЯ →← ТЕМПЬЕТТО

Смотреть что такое ТЕОЛОГИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ в других словарях:

ТЕОЛОГИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ

(Liberation Theology). Это скорее не новая теологическая школа, а движение, пытающееся соединить теологию и социальнополитическую проблематику. Правильнее говорить о нескольких "теологиях освобождения", распространенных, соответственно, среди афроамериканцев, феминисток, азиатов, испаноамериканцев и индейцев. Однако наибольшее распространение "теология освобождения " получила в Лат. Америке. Теологические темы, разработанные в латиноамериканском контексте, послужили моделями для других "теологий освобождения ". Формирование латиноамериканской "теологии освобождения" происходило под влиянием по крайней мере четырех важных факторов. Вопервых, это теологическое движение отмечено чертами, характерными для эпохи, края наступила после эпохи Просвещения. Его основные представители Г.Гутьеррес, X. Сегундо, X. Миранда восприняли эпистемологические и социальные воззрения Канта, Гегеля и Маркса. Вовторых, деятели "теологии освобождения " многое взяли из европейской политической теологии и радикальной теологии США. Они переняли у И. Б. Метца, Ю. Мольтманна и Г. Кокса критическое отношение к экзистенциальной теологии как к школе внеисторической и индивидуалистической. Втретьих, это преимущественно католическое движение. За исключением методиста X. МигесаБонино и пресвитерианина Р. Альвеса, лидеры "теологии освобождения" принадлежат к Католической церкви. После Второго Ватиканскцго собора(1965)и Конференции латиноамериканского епископата в Медельине, Колумбия (1968), многие церковные деятели Лат. Америки стали рассматривать "теологию освобождения" как выражение специфики латиноамериканского католицизма. А поскольку Католическая церковь играет в Юж. Америке ведущую роль, "теология освобождения" распространилась по всему континенту. Вчетвертых, это движение укоренено именно в латиноамериканском контексте. Сторонники " теологии освобождения" утверждают, что их континент стал жертвой колониализма, империализма и транснациональных корпораций. Погоня за экономическими успехами поставила страны третьего мира в зависимость от решений, принимаемых в НьюЙорке, Хьюстоне и Лондоне. Чтобы увековечить эту экономическую эксплуатацию, капиталистические державы, в первую очередь США, оказывают военную и экономическую поддержку тем политическим режимам, крые готовы сохранять статускво. Под воздействием этих четырех факторов и сформировались характерные для "теологии освобождения" методы и способы интерпретации. Теологический метод. Густаво Гутьеррес определяет теологию как "критическое размышление об исторической практике". Теолог должен быть погружен в свою собственную интеллектуальную и социальнополитическую историю. Теология это не система вечных истин, требующая от теолога лишь постоянной систематизации и апологетической аргументации. Теология есть динамическая работа, связанная с изучением познания (эпистемология), человека (антропология) и истории (социальный анализ). "Практика" подразумевает не просто применение теологической истины к конкретной ситуации,но также и открытие теологической истины в конкретной исторической ситуации через личное участие в классовой борьбе латиноамериканских трудящихся за построение нового, социалистического общества. "Теология освобождения" принимает "вызов Просвещения" (ХуанСобрино). Этот вызов состоит из двух элементов, определяющих библейскую герменевтику "теологии освобождения". Первый из этих элементов первый вызов связан с философскими воззрениями Иммануила Канта, крый обосновывал автономность человеческого разума. Теология не должна быть просто ответом на самораскрытие Бога, содержащееся в богочеловеческом библейском откровении. Это "откровение извне" заменяется Божьим откровением, к-рое содержится в парадигме взаимодействия человека с историей. Второй вызов порожден политическим течением, к-рое было основано К. Марксом и исходит из того, что целостность человека может быть реализована лишь через устранение отчуждающих политикоэкономических общественных структур. Впрочем, роль марксизма в "теологии освобождения " нуждается в трезвой оценке. Не совсем правы те критики "теологии освобождения", крые отождествляют ее с марксизмом. Сторонники "теологии освобождения" принимают знаменитую формулу Маркса: "До сих пор философы объясняли мир, а мы должны изменить его". Согласно "теологии освобождения", теологи призваны быть не теоретиками, а практиками, вовлеченными в борьбу за преобразование общества. Поэтому "теология освобождения" использует марксистский классовый анализ, разделяя культуру угнетателей и культуру угнетенных. Такой конфликтологический социальный анализ имеет целью диагностицировать несправедливость и эксплуатацию в каждой исторической ситуации. Марксизм и "теология освобождения" осуждают религию за поддержку статускво и легитимизацию власти угнетателей. Но в отличие от марксизма "теология освобождения" обращается к христианской вере как к средству борьбы за свободу. Маркс не сумел понять, что в такой борьбе за справедливость можно использовать эмоциональный, символический и социальный потенциалы Церкви. Сторонники "теологии освобождения " не рассматривают применение марксистского социального анализа как отступление от древней христианской традиции. Они не принимают марксизм как самодостаточное философское мировоззрение или план политических действий. Освобождение человека может начаться на уровне экономической инфраструктуры, но оно не заканчивается на этом уровне. Следующим, после Просвещения, фактором, сыгравшим роль в формировании герменевтики практики "теологии освобождения ", стала сама латиноамериканская ситуация. Важный герменевтический вывод из латиноамериканского контекста сделал X. Ассман, говоривший об "эпистемологической привилегии бедных". "Теология освобождения " провозгласила, что на континенте, где большинство населения живет в нищете и исповедует католическую веру, следует бороться не с неверием, а с человеческой жестокостью. "Теология освобождения" отводит бедным особое место. "Бедный человек другой открывает нам поистине Другого " (Гутьеррес). Наше общение с Богом зависит от того, сделаем ли мы выбор в пользу обездоленных и эксплуатируемых, сумеем ли воспринять их страдания как свои и разделить их судьбу. Иисус "секуляризует путь к спасению, делая "таинство другого" необходимым условием вхождения в Царство Божье" (Л.Бофф). " Бедные являют нам Царство и всю безмерность внешней стороны Божества" (Э. Дюссель). Согласно "теологии освобождения", смерть любого крестьянина или индейца есть проявление "чудовищной власти отрицания" (Гегель). Нам необходимо постигать Бога изнутри истории, через жизни угнетенных людей. Бог познается не через аналогию, в красоте и мощи творения, а через диалектику, в страдании и отчаянии Божьих созданий. Скорбь "запускает процесс познания", помогая нам постичь Бога и Его волю (Собрино). Эти размышления, характерные для эпохи, наступившей после Просвещения, в сочетании с острым осознанием драматизма латиноамериканской истории, породили несколько важных теологических идей. Теологическая интерпретация. Сторонники "теологииосвобождения" полагают, что ортодоксальное учение о Боге сводится к манипуляции Богом в угоду капиталистическим социальным структурам. Ортодоксия унаследовала древнегреческие представления о Боге как о статическом Существе, удаленном от человеческой истории. Эти искаженные представления о трансцендентности и величии Бога сформировали теологию, края помещает Бога "гдето наверху" или "гдето там". В результате латиноамериканцы в большинстве своем стали пассивными перед лицом несправедливости и суеверными в своей религиозности. "Теологияосвобождения" делает акцент на том, что природа Бога непостижима и таинственна. Бога невозможно описать объективирующим языком или познать при помощи набора доктрин . Бог может быть обретен в самой человеческой истории. Его не следует рассматривать как неизменное и совершенное Существо, " присевшее вне этого мира" . Бог предстает перед нами на границе исторического будущего (Ассман). Бог движущая сила истории, побуждающая христианина ощутить трансцендентность как "перманентную культурную революцию" (Гутьеррес). Страдание и боль ведут к познанию Бога. Бог будущего это распятый Бог, пребывающий в мире нищеты. Бога следует искать не в красоте, силе и мудрости, а в крестных муках угнетенных. Спасение, о к-ром говорится в Библии, отождествляется с процессом освобождения от угнетения и несправедливостей. Грех осмысливается как жестокость человека к человеку. "Теология освобождения " на практике уравнивает любовь к ближнему и любовь к Богу, считая эти два вида любви по сути одним и тем же. Бога можно обрести лишь в ближнем, а спасение есть история "человека становящегося". История спасения понимается как спасение истории, предполагающее длительный процесс гуманизации. Библейская история важна как иллюстрация и модель этих поисков справедливости и человеческого достоинства. Исход евреев из Египта, а также жизнь и смерть Иисуса рассматриваются как прототипы современной борьбы за свободу. Эти библейские события символизируют духовную значимость мирской борьбы за освобождение. Церковь и мир не могут более оставаться разделенными. Церковь должна впустить в себя мир, с тем чтобы состоялась евангелизация Церкви миром. "Теология Церкви в мире должна быть дополнена теологией мира в Церкви " (Гутьеррес). "Обращение" этосолидарность с угнетенными в их борьбе против угнетателей, а "евангелизация" есть проповедь Божьего участия в человеческой борьбе за справедливость. Иисус важен для " теологии освобождения" потому, что Он дал своей жизнью пример борьбы за интересы бедных и отверженных. Его учение о Царстве Божьем и Его поступки являют нам любовь Бога в исторической ситуации,удивительно напоминающей современный латиноамериканский контекст. Переосмыслена и доктрина о воплощении Иисус не считается Богом в онтологическом и метафизическом смысле. Учение о единосущности заменено учением о том, что Иисус устанавливает связь между людьми и Богом. Иисус указывает нам путь к Богу и показывает, как человек может стать сыном Бога. Значение воплощения в том, что Иисус полностью погрузился в историческую ситуацию, отмеченную конфликтами и угнетением . Его жизнь абсолютизирует ценности Царства (жертвенная любовь, всеобщее прощение, постоянное обращение к тайне Отца). Однако мы не можем в точности подражать Иисусу, поскольку Его учение было ориентировано на конкретный исторический период. На одном уровне Иисус принадлежит прошлому, но на другом уровне Он кульминация эволюционного процесса. В Иисусе история достигает своей цели. Следуя за Иисусом, мы должны не просто идти Его путем и воспринимать Его мораль, но и воссоздавать Его путь, делаясь открытыми "опасной памяти" о Нем, ставящей под вопрос наш путь. Уникальность распятия не в том, что Бог в какойто момент испытал страдание, связанное с человеческой греховностью, желая принести людям искупление. Смерть Иисуса не "заместительная жертва" за человечество, заслужившее Божий гнев. Она уникальна тем, что вводит в историю пример страданий, постоянно испытываемых Богом, Который участвует в крестных муках угнетенных. Жизнь Иисуса несет нам освобождающую весть о том, что Бог не остается за пределами истории, безучастный к мировому злу, а, напротив, открывает нам себя в лице бедных и угнетенных. Теологическая критика. Сила "теологии освобождения " состоит в ее сочувствии к бедным и убеждении, что христианин не должен оставаться безучастным к их страданиям. Жестокое отношение человека к человеку есть грех, заслуживающий Божьего суда и сопротивления со стороны христиан."Теология освобождения" призывает людей стать учениками Иисуса, чего бы это ни стоило, и помнить, что такое ученичество предполагает практические шаги в социальнополитической сфере. Слабость же "теологии освобождения" проистекает из ее ошибочных герменевтических установок и расхождений с христианским вероучением. "Теология освобождения" права, осуждая традицию, использующую Бога для своих целей, но не права, отрицая определяющее самораскрытие Бога в библейском откровении. Тезис, согласно крому наше представление о Боге задается исторической ситуацией, ведет к радикальному секуляризму и абсолютизации исторического процесса, стирая грань между теологией и идеологией. Марксизм может быть полезен как инструмент исследования классовой борьбы в странах третьего мира, но важно отдавать себе отчет в том, используем ли мы марксизм лишь как метод анализа или же он становится для нас политическим руководством к действию. "Теология освобождения" справедливоуказывает на факт угнетения в обществе и отмечает существование угнетателей и угнетенных, но ошибочно придает этому положению почти онтологический статус. Это может быть верно в рамках марксизма, но христиане должны помнить, что грех и отчуждение от Бога проблема, стоящая и перед угнетателями, и перед угнетенными. Создается впечатление, что для "теологии освобождения" бедные не только объект Божьей заботы, но и субъект спасения и откровения. Получается, что глас Божий слышен лишь в вопле угнетенных, а все прочее лишь тщетные попытки постичь Бога средствами, обслуживающими собственные интересы. Конечно, такое представление ошибочно. Библейская теология учит, что Бог это Бог обездоленных, но не считает бедняков реальным воплощением Бога в современном мире. Политизируя Евангелие, "теология освобождения" готова предложить бедным такое решение, в рамках крого может не остаться места для Иисуса Христа. "Теологияосвобождения" побуждает христиан сделать серьезные социальнополитические выводы из жизни и смерти Иисуса, но не видит уникальности Иисуса как Богочеловека. Для нее Иисус отличен от нас лишь своим величием, но не своей природой. Распятие рассматривается как высшее проявление Его заместительного самоотождествления со страдающим человечеством, а не как заместительная смерть, имеющая целью отвратить от нас гнев Божий, и не как торжество над грехом, смертью и дьяволом. Подобная трактовка Креста, не раскрывающая смысл смерти Иисуса и ее значимость для всего Божьего плана, неспособна привести нас к Богу и разорвать порочный круг наших теологических проблем. D. D. Webster (пер. а. г.) Библиография: С. Е. Armerding. ed., Evangelicals and Liberation; H.Assmann, Theology for a Nomad Church; L. Boff,Jesus Christ Liberator; J. MiguezBonino, Doing Theology in a Revolutionary Situation; R.M. Brown, Theology in a New Key: Responding to Liberation Themes; I. Ellacuria, Freedom Made Flesh: The Mission of Christ and His Church; A. Fierro, The Militant Gospel: A Critical Introduction to Political Theologies; R. Gibellini, ed., Frontiers ofTheology in Latin America; G. Gutierrez,/! Theology of Liberation; J. A. Kirk, Liberation Theology:An Evangelical View from the Third World; J. P. Miranda, Marx and the Bible. См. также: Теология надежды. ... смотреть

ТЕОЛОГИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ

ТЕОЛОГИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ     ТЕОЛОГИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ — радикальное направление католической теологии, зародившееся в странах Латинской Америки в 1970—80-... смотреть

ТЕОЛОГИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ

ТЕОЛОГИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ (liberation theology) Вера в то, что долг и обязанность христианских церквей – выступать против социального, экономического и ... смотреть

ТЕОЛОГИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ

(одна из соц. концепций совр. католич. мысли, получившая распространение с кон. 60-х гг. в странах Лат. Америки. Гл. представитель — перуанский священник Г. Гутьеррес, автор кн. «Теология освобождения - перспективы». Сложилась в результате разочарования в христ. соц. движении, не ставившем под сомнение капиталистич. систему как таковую. «Теологи освобождения» высказались за революц. преобразования в латиноамер. об-ве, за социализм. «Освобождение» означает, прежде всего, ликвидацию колониального гнета, ликвидацию эксплуатации, т. е. соц. революцию. Наряду с этим «освобождение» означает «освобождение от греха» как последней причины нищеты, несправедливости, угнетения. Клас. борьба с этой т. зр. необходима для осуществления заповеди «любви к ближнему», но недостаточна для «спиритуального освобождения», освобождения от греха. Т. о. принимает революцию как инструмент борьбы с несправедливостью, тем не менее «царство божье» остается «даром свыше» и его нельзя идентифицировать ни с каким соц. устройством: освободиться от греха — значит довериться богу. Т. о. отражает революц. сдвиги в сознании мн. христиан, способствует диалогу коммунистов с верующими в создании единого фронта антиим-периалистич. борьбы, борьбы за мир. Вместе с тем она показывает слабость и несостоятельность попыток обосновать путь «христ. революции». ... смотреть

ТЕОЛОГИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ

одна из соц. концепций совр. католич. мысли, получившая распространение с кон. 60-х гг. в странах Лат. Америки. Гл. представитель — перуанский священник Г. Гутьеррес, автор кн. «Теология освобождения перспективы». Сложилась в результате разочарования в христ. соц. движении, не ставившем под сомнение капиталистич. систему как таковую. «Теологи освобождения» высказались за революц. преобразования в латиноамер. об-ве, за социализм. «Освобождение» означает, прежде всего, ликвидацию колониального гнета, ликвидацию эксплуатации, т. е. соц. революцию. Наряду с этим «освобождение» означает «освобождение от греха» как последней причины нищеты, несправедливости, угнетения. Клас. борьба с этой т. зр. необходима для осуществления заповеди «любви к ближнему», но недостаточна для «спиритуального освобождения», освобождения от греха. Т. о. принимает революцию как инструмент борьбы с несправедливостью, тем не менее «царство божье» остается «даром свыше» и его нельзя идентифицировать ни с каким соц. устройством: освободиться от греха — значит довериться богу. Т. о. отражает революц. сдвиги в сознании мн. христиан, способствует диалогу коммунистов с верующими в создании единого фронта антиим-периалистич. борьбы, борьбы за мир. Вместе с тем она показывает слабость и несостоятельность попыток обосновать путь «христ. революции».... смотреть

ТЕОЛОГИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ

в христианстве) (liberation theology), богословское движение, развернутое преимущ. латиноамер. католич. церковью в ответ на обострение нищеты и социальной несправедливости. Опираясь на идеи марксизма и теорию зависимости, согласно к-рым неравенство в третьем мире порождено зависимостью развивающихся стран от эксплуататорского капитализма, Т.о. пытается поднять проблемы полит, и социального неравенства до уровня проблем духовных — единств, законной заботы церкви в об-ве, ставшем в 19 в. более светским. В кн. Густаво Гутьерреса Теология освобождения (1971) утверждается, что свобода должна распространяться как на полит., так и на религ. сферы жизни, изменяя не только людей, но и структуру об-ва. Т.о. отличается от др. теорий христ. богословов, напр. Рейнхольда Нибура, к-рый в кн. Моральный человек и аморальное общество (1932) признавал несправедливость и несовершенность человеческого об-ва, но подчеркивал особую важность в таких условиях внутр. духовной жизни. Т.о. ставит острые вопросы об отношении церкви с нехрист. учениями, о связи между религией и политикой и христ. восприятии социального неравенства и нищеты. Все это ведет к неприятию Т.о. со стороны нек-рых авторитетов рим. католич. церкви. ... смотреть

ГИПЕРЦИКЛ

АБВГДЕЗИКЛМНОПРСТУФХЦЧШЭЯ
Разделы
Категории словарей
Подбор слов по буквам
Блог
Словари
Толковый словарь
Большая советская энциклопедия
Список словарей
Сервис
Пользовательское соглашение
Политика конфиденциальности
Наша команда
Контакты | О нас
Оставить отзыв

      

© 2010-2024 SLOVARonline
18+
T: 279